И телом, и душой - Страница 76

К оглавлению

- Что тут можно сказать?! – воскликнул он, взмахнув руками от негодования

- Лена была в больнице… - начал Александр Игоревич.

- Она заболела? – обеспокоенно спросил Максим, застыв на месте. – С ней что-то случилось?

- Случилось, - коротко подтвердил отец, опустив взгляд, и тихо добавил: – Она была у меня на приеме.

Слова врезались в кожу, но так и не проникли под нее, вонзившись в кровь.

- На приеме?.. – как зачарованный, Максим смотрел на отца.

- Да, на приеме.

Максим поджал губы, свел брови.

- У нее какие-то проблемы? – предположил он.

Александр Игоревич покачал головой.

- Я бы так не сказал, - поверхностно проговорил Колесников-старший.

- Тогда в чем дело?! – взорвался Максим и подскочил к отцу, нависнув над ним скалой. – Если ты не…

- Она беременна, Максим, - перебил его Александр Игоревич. - Уже пять недель.

Максим застыл, как вкопанный, глядя на отца в упор и не веря. Слова оглушили его. Словно вырвали почву из-под ног. Выбили весь кислород из легких, вынуждая сейчас стоять и задыхаться.

- Ты меня слышал? – проговорил отец, дотронувшись до плеча сына.

- Что?.. – отрешенно спросил Максим, заглянув отцу в глаза. – Что ты… сказал?..

Звон в ушах стучал и стучал, настойчиво, монотонно, резко.

Он, наверное, неправильно все понял… Не так расслышал. Ведь такого не может быть, чтобы…

- Лена ждет ребенка, - повторил отец, вынуждая сына провалиться в яму собственных заблуждений.

- Это невозможно… - пробормотал мужчина, тяжело дыша и опуская глаза.

- Возможно, уверю тебя.

- Нет, невозможно! – воскликнул Максим, отшатнувшись от отца. – Не с ней. Не со мной!

- Ты не веришь заключению врача?! – саркастически осведомился отец, глядя ему в лицо. – Моемузаключению?! – посмотрел на сына пристально и внимательно. – Она беременна, Максим.

- Этого. Не. Может. Быть, - медленно выговорил Максим, словно выплюнул слова, и грубо чертыхнулся в голос. – Она сказала, что принимает таблетки…

- Никакие таблетки она не принимала.

- Что?! – обернулся к отцу с округлившимися от шока глазами и приоткрытым ртом. – Что-о?!

- Я спрашивал, - тихо сказал отец, - она мне ответила, что никогда не принимала контрацептивы.

Мир завертелся вокруг Максима с бешеной скоростью, вырывая почву из-под ног. Воронка становилась все глубже, все больше, она кружилась и кружилась, засасывая его в свой водоворот безумства.

- Но как такое может… Она сказала, что ей прописали, - пробормотал он ошарашенно. - Гинеколог, когда она… - быстрый взгляд на отца, словно в попытке докопаться до истины. - Что это значит?! – вскричал он, сжимая руки в кулаки. А потом, всего через мгновение, осознание случившегося озаряет его вспышкой яркого света. - Она меня обманула?! – сдержанно, холодно, безэмоционально выдавил он из себя.

- Я не знаю, - выдавил из себя Александр Игоревич. – Но…

- Язнаю! – сквозь зубы прошипел Максим, нервно запуская трясущиеся руки в волосы. – Обманула. Обманула, – шептал он, как заведенный, словно не в силах поверить этому, а потом вдруг: - Черт возьми! Как я мог повестись на это?! – посмотрел на отца, застывшего около стола и так и не сделавшего к нему и шага. - Она сказала мне, что ей прописал врач, и она… - поднял голову вверх и выкрикнул: – Черррррт!!!

Александр Игоревич все же сделал по направлению к сыну один шаг, желая его успокоить.

- Максим, - проговорил он, вынуждая того посмотреть на себя. – Это твой ребенок?

Ребенок?! Что за ребенок, черт побери?!

Задыхался. Оказался словно запертым в клетке. Без воздуха.

Повернулся к отцу спиной, снова схватился за голову, сделал несколько стремительных шагов.

- Максим?..

- Черт, я не знаю! – взбесился Максим. - Откуда я могу знать?! – повернулся к отцу, ослепленными яростью и гневом потемневшими глазами, вонзившись в него взглядом. - Как я сейчас вообще могу быть в чем-то уверен?! Как?! Когда она, - выделив последнее слово, бессильно поджал губы, - предала меня?!

- Срок пять недель, - тихо сказал отец. – Я послал ее на УЗИ, там скажут более точно возможный срок зачатия.

Пять недель… Пять гребаных недель. Он прекрасно помнил, что тогда произошло.

Глаза потемнели, превратились в узкие щелочки, налились гневом и злостью.

Предала... Обманула… Унизила…

Что решит УЗИ?! Ничего. Оно только подтвердит и так известную ему истину.

Разве можно было сомневаться?! Разве был у него хоть шанс на сомнения?!

Когда вся партия была разыграна, как по нотам, но без его участия?!

- Максим… - позвал его отец.

- Это мой ребенок, - твердо заявил тот, зажмурившись и не глядя на отца. – Мой.

- Ты уверен?

Он не сможет солгать. Он не такой лжец, как она. Да и ничего не даст эта ложь. Разве сможет она сейчас что-то изменить?! Для него… Для кого-нибудь?!

- У нее не было никого… до меня, - прошептал Максим, в бессилии опуская голову.

Грудь разрывали отчаянные удары сердца, а душа рвалась извне, на свободу, прочь от лжи.

Разве можно так сильно заблуждаться?! Ошибаться в человеке настолько сильно?!